13.9. Проблемы правопонимания в российской науке
17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
119 120 121 122 123 124 125 126 127
Рассматриваемые выше теории права в основе правопонимания имеют разные явления правовой действительности. Одни -— явления, существующие «до закона» (естественное право, солидаризм), другие — то, что возникает «после закона» (социологическое направление в теории права), третьи делают акцент на нормативности права (юридический позитивизм). Первые два подхода не сводят право к закону. Наряду с законом в качестве права рассматривают и другие явления. Однако следует подчеркнуть, что ни одно из этих направлений не отрицает существования позитивного права как системы норм, связанных с государством.
Если обратиться к взглядам на право в советской, а ныне — в российской теории права, то можно выявить те же самые подходы к праву В 20-е гг. мы видим представителей
199
/ советской науки, придерживающихся социологических взглядов (П. И. Стучка, Е. Б. Пашуканис), психологической теории (М.А. Рейснср), теории социальных функций Дюги (А- Г. Гойхбарг), и тех, которые делали упор на нормативной характеристике права (Н. В. Крыленко). Заметим, что все указанные лица принимали самое активное участие в подготовке советских законов, занимали ответственные посты в государстве.
Последние десятилетия плюрализм во взглядах на право в советской науке не исчез. Многие авторы не удовлетворяются пониманием права как системы норм, связанной с государством. Такое понимание расценивается как «узконорма-тивное» и недостаточное с их точки зрения. Делаются попытки найти более широкое понимание права, которое бы нс сводилось к законам, к системе норм.
Одним из мотивов этого поиска было то, что узконорма-тивное понимание права связывает последнее с государством и что государство может издавать и неправовые законы, нарушающие права граждан, что необходимы критерии оценки законов. С другой стороны, нереализованные нормы в правоотношениях, решениях судьи и т. д. остаются мертвыми нормами.
Постсоветская юридическая наука ничего нового в проблему понимания права не внесла. Мы наблюдаем элементарное эпигонство, повторение идей других теорий в разном их сочетании, а иногда и прямую апологетику.
Несколько упрощая проблему, российские правоведы и философы в зависимости от их подходов и взглядов на право, объясняющих его сущность, подразделяются на три группы: юсисты, социологи-плюралисты и социологи-монисты (право — только нормы, генетически и функционально связанные с государством).
Юсисты (от слова «)и5» — право) стоят на позиции различения права и закона. С их точки зрения, закон еще не право. Одни из них прямо, другие — косвенно придерживаются идей естественного права, исходят фактически из дуализма права. Так, С. С. Алексеев пишет о естественном праве, которое императивно вытекает из естественного порядка вещей, из самой жизни1. Право, отмечает В. Д. Перевалов,
* См.: Алексееве. С. Государство и право. М., 1993. С. 50. 200
возникло раньше государства, а поэтому носит естественный характер. Право — естественное качество человека, обладает природной ценностью1.
Право — это нормативно закрепленная и реализованная справедливость, отмечает Р. 3. Лившиц. Учитывая, что ядром естественного права признается справедливость, то указанная мысль — это в конечном счете выражение идеи естественного права. Различая право и закон, Лившиц утверждает, что закон может быть правовым и неправовым. Однако, отмечает автор, «однозначного критерия, отличия правового закона от неправового не существует»2. Признание весьма примечательно. Такого критерия действительно не существует. У каждого могут быть свои представления о естественном праве, справедливости. В таком случае любой закон можно объявить неправовым и тем самым обосновать его нарушение. Р. 3. Лившиц добавляет, что право — это не просто нормативно закрепленная справедливость, а справедливость, реализующая общественный компромисс. Здесь мы наблюдаем крен в сторону социологического подхода, ибо компромисс права ~ это всегда социальный компромисс между социальными группами с противоположными или по крайней мере несовпадающими интересами.
Следует отметить, что авторы, придерживающиеся ес-тественноправовых взглядов, вынуждены учитывать реальность и сделать определенные отступления от чисто естест-венноправовых взглядов, признать другие «грани» права. Так, С. С. Алексеев отмечает три такие грани: догма права (т. е. фактически норма позитивного права); правовое содержание — субъективные права отдельных субъектов и наиболее глубокий слой права— правовые идеи3. Фактически автор сближается с широким интсгративным пониманием права, примыкая к социологам-плюралистам.
Социологи-плюралисты, критикуя монистический подход к праву, называя его узконормативным подходом, стремятся создать широкое, интегративное понятие права. Такое понимание фактически сводится к тому, что понятием права охватываются различные социальные факторы. Так,
' Теория государства и права. Екатеринбург, 1996. С. 102, 495.
2 Лившиц Р. 3. Теория права. М„ 1994. С. 69, 78.
3 См.: Алексееве. С. Философия права. М., 1998. С. 36--49.
201
В. К. Леушин, следуя за С. С. Алексеевым, выделяет в системе права три элемента: естественное право, субъективное право и позитивное право1. Но почему бы этот список не дополнить обычным и корпоративным правом? Р. 3. Лившиц нс удовлетворяется одной справедливостью и включает в право идеи, нормы и общественные отношения. Еще ранее философы Я. Ф. Миконенко и Л. И. Алексеев включали в понятие права правосознание, нормы позитивного права и правоотношения. Д. А. Ксримов идет еще дальше и включает в понятие права и действия. Среди сторонников широкого, интегративного понимания права можно назвать П.С.Явича, Л.С.Мамута, В.А.Туманова и др. Анализ их взглядов занял бы много места. Отметим, что указанные и другие авторы нс претендуют на создание какой-то новой теории.
В противоположность им В. С. Нерсссянц претендует на создание новой, либертарной теории права, - которая фактически оказывается не более как вариацией теории естественного права. Право, с его точки зрения,— это формальное равенство, всеобщая необходимая форма свободы, всеобщая справедливость. Они составляют .сущность права. Нерсесянц признает и наличие позитивного права (правового закона), которое и представляет собой форму равенства, свободы и справедливости. Таким образом, и здесь предполагается дуализм права, различение законов — правовых и неправовых. Правовые законы — это те, которые есть форма равенства, свободы и справедливости*-Здесь критерии правового и неправового весьма размыты, ибо весьма размыты и неопределенны представления о равенстве, свободе и справедливости, и сами указанные ценности могут не стыковываться, противоречить друг другу.
Например, с целью, достижения справедливости может быть в праве установлено неравенство в виде привилегий или распределения по труду, по капиталу и т. д. В то же время весьма распространено мнение, в определенной мере обоснованное, что, чем больше равенства, тем меньше свободы, и наоборот. И вообще, абстрактные понятия свободы, равенства и справедливости весьма неопределенны и требуют конкретизации: свобода — для кого, для чего и от чего; равенство —
1 Теория государства н права. Екатеринбург, 1995. С. 230. 202
кого с кем, в каком отношении; справедливость — какая (по труду, по капиталу, по рождению и т. д.).
Итак, сущность права оказывается весьма неопределенной. С таким же успехом Яожно утверждать, что право — мера, форма несвободы, неравенства. Право и возникло в силу появления социального неравенства и закрепило его. И современное право нередко отходит от равенства. Можно сказать, что право — это мера несвободы. Свобода действует до права, и если нуждается в праве, то как в средстве своего ограничения. В качестве такового право и возникло. Первые правовые нормы были запретами, прямыми предписаниями о должном поведении. Очевидно, что запреты и обязыва-ния — это способы ограничения свободы. Это тот правовой заслон, который ставит ограничения беспредельной свободе. Современные правовые системы — это в не меньшей мере ограничения свободы индивида в пользу других индивидов или общества в целом. Очевидно, что Уголовный кодекс — это не мера свободы, а ограничение свободы. Если заглянуть в ГК РФ, то здесь мы увидим, что подавляющее большинство норм носят императивный, предписывающий характер, ограничивающий, в частности, свободу предпринимательской деятельности.
Широкое интефативное понимание права имеет, на наш взгляд, существенные недостатки.
С онтологической точки зрения в понятие права включаются разнородные явления, хотя и связанные между собой:
нормы, различного рода идеи (о равенстве, справедливости и т.д.), так называемые фактические правосознание, правоотношения, субъективное право и даже сами действия, регулируемые правом. Право лишается онтологической однородности, монолитности, становится явлением весьма неопределенным. .
С гносеологической точки зрения сторонники интегративного подхода утверждают, что такой подход способствует всестороннему исследованию права. Однако такой подход не является гносеологически продуктивным. Рассмотрение правосознания, морали, правоотношения как явлений самостоятельных, но связанных с правом, более продуктивно, позволяет, в частности, более обстоятельно выявить их связи с пра-1юм. Интегративное понимание права фактически делает не-
203
нужным исследование проблем связи права и правосознания, права и морали, права и правоотношений и т.д.
С праксоологической точки зрения широкое интегратив" ное понимание права приводит к его неопределенности, нечеткости и неясности, способно подорвать основы законности. С точки зрения такого подхода правотворческие органы совсем и нс правотворческие, ибо право уже существует до принятия законов, и творить право нет нужды,
Широкое понимание права ставит право! фименителя в ситуацию неопределенности. Что, например, должен взять в основу решения суд: идеи правосознания, представления о свободе, справедливости или конкретное правоотношение, требующее защиты, отодвинув в сторону закон как неправовой? А как определить, является ли закон правовым или не-правовьтм, если нет точных и определенных критериев?
Подчеркнем, что прагматический подход не только прагматически (практически) целесообразен, но и теоретически обоснован и учитывает рациональные идеи других теорий. Подчеркивая генетические (по происхождению) и функци ональные (право формируется и обеспечивается государством) связи государства и права, этот подход не рассматривает право только как произвольный приказ (волю) государства, а видит ее обусловленность/ ограниченность социальными, в том числе и экономическими, факторами, системой ценностей, утвердившейся в обществе.
Он не отвергает наличие и того, что называется естественным правом (идеи о справедливости, об элементарных нормах человеческого поведения, о необходимости определенных нрав и обязанностей и т. д.), именуя это правосознанием, которое предшествует позитивному праву и служит критерием его оценки.
Учитывается и то, что право не только существует в виде норм, но и «живет», реализуется в действиях людей, решениях судов, правоотношениях, взаимодействует с другими социальными нормами, т. е- учитываются социологические факторы действия права.
Не отвергается значение и психологического фактора, того, что право в ходе реализации проходит через сознание и волю людей, сопровождается их психологическими переживаниями.
204
Берутся во внимание и взгляды солидаризма. ибо право в современных условиях зачастую выражает согласованные интересы разных социальных групп, выступает как некий компромисс этих интересов. В итоге можно отметить, что факторы, которые при интефативном подходе включаются в состав, понятие самого нрава, рассматриваются как самостоятельные, но тесно связанные с правом. В настоящем пособии представлен прагматический подход к сущности и роли права.